Кирилл Горячок
Кинематограф стареет вместе с его создателями, он пережил людей, подаривших ему жизнь, поставивших его на ноги и лишивших невинности. Все, чего кино когда-либо касалось, – умирало, но находило бессмертие в нем. И самому ему, казалось, столько раз диагностировали окончательную смерть. Но картинки продолжают двигаться, и люди на них не стареют. Реальность же протекает иначе.
Если оглянуться назад, можно заметить, что величие кинематографа прошлого затмевает нынешние его успехи. Люди, состарившиеся в кино, чувствуют необходимость с его же помощью превзойти бесконечную рефлексию по отношению к прошлому, сделать шаг вперед, даже если за ним последует смерть. Потому кинематограф сегодня все чаще обращается к старости на экране: от аллюзий и прямых цитат до радикального переосмысления и попытки забыть отцов-основателей.
Паоло Соррентино один из тех относительно молодых режиссеров, которые активно ищут свое место в истории культуры – и кино, в частности. Его картины строятся на большом количестве аллюзий, с помощью которых он надеется постичь задачу, стоящую перед художником в современном мире. Декадентство прошлого фильма «Великая красота» логично сменилось размышлением о человеческой старости. Итогом последнего должно стать частичное преодоление старости культуры. И в этом Соррентино преуспел.
«Молодость» повествует о престарелом композиторе Фрэде Бэллинджере, находящемся на лечении в элитном санатории. Он уверен, что его история окончена, чувства угасли навсегда. Но жизнь вокруг отчего-то продолжается. Прошлое переплетается с настоящим, красота сменяется уродством, а человеческие чувства перестают быть однозначными.
Монтаж и ритм повествования переполнены желанием ухватить все, вопреки гармонии и строгости. Как Бэллинджер вслед за кумиром Стравинским сторонится интеллектуальности, так и сам фильм старается быть легкомысленным. Он перенасыщен несвязанными сценами, представляя собой причудливый коллаж из яркой красоты и бытовой фотогеничности. Но главенствующий мотив оживает именно через второстепенность, как это было у Феллини.
История уставшего композитора не была бы столь убедительной, не будь рядом образа Марадоны, наблюдающего за молодыми футболистами во время массажа старых ног, а также Джейн Фонды, сыгравшей практически свое камео – амбициозную актрису, чье время прошло. Точно так же Майкл Кейн и Харви Кейтель своими личностями и биографиями наполняют персонажей. В кино тема работает тогда, когда она работает в жизни.
Именно материал реальности способствует работе разрозненных частей коллажа в пользу целого. Старость становится лишь частным случаем апатии и депрессии. Одни остаются в ней, другие переступают через ее порог. Даже перед смертью можно начать все сначала, поскольку источник молодости неисчерпаем. Достаточно лишь коснуться его, как утерянный рай прошлого обернется раем грядущим.
«Молодость» – пока только предтеча большого самопознания старости в кино. Недостатки картины слишком очевидны, а преимущества замкнуты на величии актеров и объектов отсылок. Но пожалуй, ни один фильм не говорил о невозможности старения так легкомысленно, как этот.
Добавить комментарий